Требуются отдыхающие - Страница 43

– Вашему унтеру Каемкину, – вопил зловредный старик, – Надо думать не о том, где бы в номерах скрытые камеры устанавливать, а о том, где в коридорах открытые камеры установить, чтобы гостиничные воры в отель сунуться боялись!

Пете тогда особенно слова про унтера понравились, а Каемкин сразу вынужден был свою инициативу свернуть и заняться нормальным проектом видеонаблюдения. Злобу на старика генерал, как водится, затаил и попытался его разыскать да разъяснить деду, что к чему. Однако следов Станислава Павловича ему найти не удалось, чему генерал несказанно удивился и даже пожаловался Пете. Ни в одном из номеров Альбатроса человек с такими инициалами никогда не останавливался. Определить фамилию Станислава Павловича генералу тоже не удалось. Весь персонал знал этого зловредного постояльца исключительно по имени отчеству. По всему выходило, что Станислав Павлович посещает отель инкогнито, а это уже генерала Каемкина насторожило не на шутку. Одно дело, когда генерал идет по следу, вынюхивает и высматривает, а совсем другое дело, когда кто-то следит за самим генералом. Петя успокаивать генерала не стал, а в очередной раз задумался над предложением Каменецкого о продаже ему доли в бизнесе Альбатроса. Сема давно уговаривал Петра продать свою долю. Интересно, что скажет генерал, если Петя продаст Каменецкому свои личные пятнадцать процентов, а двадцать Каемкина официально оставит за собой? Конечно, по закону Петя должен будет предложить свои акции всем акционерам, но он не сомневался, что Каменецкий со всеми остальными как-нибудь договорится. Лилия Андреевна, например, сама не купит, а вот приложит максимум усилий, чтобы Петины акции не достались братьям Федосеевым или Севастьянову. Тайка, вообще, насчет акций даже заморачиваться не будет, ей это не интересно. В результате такой операции у Семена Каменецкого может оказаться сорок процентов, а у Каемкина в лице Пети Сергеева не будет даже блокирующего пакета. При этом придется, наверное, вывести генерала из тени и предъявить его всем остальным акционерам. Наверняка вступать в альянс с генералом остальные собственники поостерегутся, в результате чего Каемкин окажется в изоляции простым миноритарием. И что дальше? Ни-че-го! Только дивиденды по акциям и никакого влияния на политику Альбатроса. Поэтому есть прямой резон уговорить Каемкина продать совместно весь пакет. На весь пакет ни Федосеевы, ни Севастьянов претендовать не будут. Разве что все с себя продадут до нитки, и то вряд ли столько денег наберут. Но на совместную продажу генерал, конечно, может и не согласится. Ему с деньгами не интересно, ему надо человеческие души в кулаке держать. Хотя, какие там души при двадцати процентах акций, если Петр твердо решит продать свои пятнадцать? Каменецкий, да и все остальные ни на минуту не задумаются, сразу генерала уволят. Кроме того, если Станислав Павлович этот, действительно, вражеский агент, который на нашего генерала чего-то копает, то Каемкину пора уже всерьез задуматься! И медсестра эта фантомная. Не зря же она все время вокруг генеральши вьется. Интересно, что же это может быть за служба такая? Ясное дело, что люди не из бывшей генеральской конторы. Во-первых, генерал бы уже точно про них все знал, а, во-вторых, уж больно чисто работают. Все их видели, но кто они такие, никто не знает. Может, это разведка какая-нибудь, ну, как у немцев Абвер и Гестапо? Следят друг за другом и чуть что – за уши и на солнышко? А может быть, власти какую-то новую тайную канцелярию учудили. По надзору за коррупцией в органах. Хорошо бы! Органы, конечно, эту тайную канцелярию быстро скоррумпируют, но пока разберутся, кто кому и чего заносить должен, много голов должно полететь. И в первую очередь головы отставные. Тут, выходит, самое время акции сливать, да сматывать удочки. И Петя решил серьезно поговорить с Каемкиным. Тот, конечно, может упереться, он же уже сколько лет неприкасаемый. Тогда остается пойти на принцип, ведь даже если генерал выложит на поверхность весь свой компромат, времена-то теперь другие настали. Кому сейчас интересно, на чем там Петя Сергеев в юности попался и чего в органах рассказывал про настроения советской молодежи? Господи, как же достала его вся эта ситуация. Сколько лет уже он не живет своей жизнью, а пляшет под генеральскую дудку. Деньги отрабатывает. Вот только перед Люсиндой неудобно, хотя это ж она проституцией занималась, а не он. Это ей должно быть стыдно!

Альбатрос

После событий Новогодней ночи, школьные каникулы показались персоналу Альбатроса просто легким неудобством. Директор лежал в больнице и, как сообщила его жена, врачи выпускать Федорова назад в Альбатрос категорически отказывались. Более того, после выписки ему настоятельно рекомендовано пройти курс реабилитации и посетить кардиологический санаторий. Все знали, что председатель совета директоров Сергеев, или как все его звали за глаза «Петюнечка», настаивал на том, чтобы директор либо выходил на работу, либо «на хрен увольнялся». Он так и сказал «на хрен увольнялся», и это моментально разнеслось по Альбатросу. Персонал был не доволен. Шеф-повар и главный инженер тут же довели до сведения генерала Каемкина, что тоже «на хрен уволятся», если Федорову не дадут поболеть по-человечески. Тем более, все понимали, что болезнью своей директор обязан Альбатросу. По категорическому требованию, прозвучавшему из далекого Лондона от Семена Каменецкого, поддержанному Таисией, Севастьяновым, Федосеевыми и даже Разумовской, короче большинством голосов общего собрания учредителей исполняющей обязанности в связи с отсутствием основного работника назначили Закревскую Людмилу Владимировну. То есть, говоря русским языком, Закревская должна исполнять обязанности Федорова до полного его выздоровления. Со всеми вытекающими – ответственностью, в том числе и уголовной, нервотрепками разными, но и с соответствующей заработной платой.